«Народ Кун, вероятно, наименее понятая нация Тедаса. Войны с кунари были чудовищно жестоки, однако то же самое можно сказать и о событиях вроде раскола Церкви. Или падении тевинтерской Империи. Частично в этом непонимании повинна природа: раса, которую мы именуем «кунари», имеет поразительную внешность. Природа дала кунари грозные рога и нечеловеческие глаза, а потому невежды, глядя на них, видят чудовищ.
Отчасти виной тому языковые проблемы: только считаные представители народа Кун владеют общим языком, и лишь единицы из этих немногих владеют им хорошо. Для нации, которая стремится к совершенству, уметь что-то делать «сносно» воистину унизительно, а потому кунари в обществе иноземцев часто хранят молчание, потому что им стыдно».
«Однако же в основном это непонимание порождено самой культурой кунари. В представлении кунари их общество является единым существом — живой сущностью, за чье здоровье и благополучие несут ответственность все. Каждый отдельно взятый член общества лишь малая часть целого, капля крови в его жилах. Каждый значим не сам по себе, а лишь как часть общества. Именно поэтому кунари, которых знает большинство иноземцев, являются солдатами кунарийской армии, в которой Кун видит тело: руки, ноги, уши, глаза — словом, все, что нужно живому существу для взаимодействия с окружающим миром. Невозможно познать человека, изучив только его руку или ногу, а стало быть, невозможно по-настоящему «узнать» кунари, пока не посетишь их города. Именно там обитают их разум и душа.
В Сегероне либо Пар Воллене можно увидеть кунари во всей их целостности. Там наиболее наглядным становится объединение кунари в единое существо. Работники, которых Кун именует разумом, производят все, в чем нуждаются кунари. Душа — жрецы — ищет более полного постижения мира и самой себя, а также наставляет тело и разум в непрерывном стремлении к совершенству. Тело служит связующим звеном между душой, разумом и миром. Все и вся имеет свое место, предопределенное Кун, и на этом месте они трудятся во благо единого целого. Это жизнь если не индивидуальности, то убежденности и равенства».
—Из писаний провидца Конт-аар, 8:41 Благословенного века
«Бугаи не убивают своих пленников. Кун не велит ничего тратить попусту, а живой пленник — ценный товар. Так что нас запихнули в трудовой лагерь, которым заправляли Бен-Хазрат. Они звали нас «кабетари» — «примитивные». Здесь нас должны были принять в Кун.
Жилье тут было, конечно, не сравнить с посольской гостиницей в Минратосе, но мы другого и не ждали. В спальне не было ни пятнышка, а кормили нас трижды в день пресной, но наваристой кашей. Ещё у нас всегда были вода и крепкий чай без сахара».
«В Бен-Хазрат отбирали и мужчин, и женщин, что меня весьма удивило: я много раз слышал, что кунари разделяют «мужскую» работу и «женскую». Впрочем, если подумать, это имеет смысл. Бен-Хазрат за «перевоспитание» населения на завоеванных землях. Насколько я знаю, женщины лучше находят язык с женщинами, а мужчины с мужчинами. Вполне разумно выбирать женщин для перевоспитания женщин и детей, а мужчин — для перевоспитания мужчин.
Надо отдать Бен-Хазрат должное, жестокость им не свойственна. Они всегда были справедливы, даже если и строги. Я подыгрывал, повторял за ними все, что мне говорили, но в глубине души сохранил истины, на которых вырос.
Другие были не столь сообразительны. Кто-то из моего отряда воспротивился промывке мозгов, даже притворяться не стал. Для Бен-Хазрат неподчинение и недовольство — это болезнь, которую надо лечить, так что бунтарей забрали в «виддатлок» — так называются храмы, где лечат и исцеляют. Не знаю, что там с ними творили. Те, кто вернулся, изменились на корню.
Остальных мы с тех пор не видели. Могу лишь предположить, что «лекарство» не подействовало».
—Из записок тевинтерского солдата, выловленного в море.