Что-то было неладно в Арлатанском лесу. Это Страйф понял сразу, увернувшись от разъяренной ветви, которая чуть не снесла ему голову. Отвердевшие листья, будто зазубренные лезвия, оцарапали ухо, пока он старался не лишиться черепа.

Но не боль беспокоила сребровласого эльфа. Не смятение от того, что он, вот уже три дня уверенно продвигаясь по лесу на север, заметил, что все это время шел на юг. Не то, что он мог припомнить всего один восход и закат. И не изумление от того, что его истрепанной, ни разу не подводившей карте Арлатанского леса, на которой отмечена каждая тайная тропа, пещера и эльфийские руины, больше нельзя было верить. На путь через лощину, которую прежде можно было пересечь за час, теперь ушло целых пять. Сама местность каким-то образом растянулась. Преобразилась. И даже убийственная ветвь не слишком его тревожила. Сильваны, одержимые демонами гнева деревья, встречались ему и раньше. Необъяснимым предметом его беспокойства был тот, кто на глазах у него выскочил из зарослей...

Он сам. Страйф. Тот, другой, продирался сквозь кустарник, со знакомой поспешностью уклоняясь от ударов кровожадного леса. Другой он. Второй эльф скрылся за полуразрушенной каменной колонной, увитой лозами, и бросил взгляд на дневник в кожаном переплете — тот же, что держал он сам. То была реликвия клана Морлин, передававшаяся из поколение в поколение. Страйф получил ее от их хранителя в прошлом месяце, когда страницы вдруг начали переписываться сами собой. В появившихся записях говорилось о священных руинах в Арлатанском лесу, где покоился артефакт, полный древней силы.

Страйф смотрел на него в эту самую минуту. Как и его двойник — с другой стороны. Оба не могли оторвать глаз от статуи эльфийской богини Гиланнайн с хрустальной статуэткой галлы в руках, в точности как было описано в дневнике.   

«Что теперь?» — вот и все, что ему пришло на ум спросить у другого себя. Ответа он не получил. Корявая ветка приблизилась к его двойнику сзади, но раздавшийся треск коры дал ему нужное мгновение, чтобы броситься в укрытие... и тут Страйф понял, что ему уготована та же судьба. Хрусть! Как в странном повторяющемся сне, у него за спиной скрипнула ветка, едва не пронзив его насквозь. 

— Он не настоящий, — прорычал голос неподалеку. — Вроде миража. Или эха. — Страйф резко обернулся и увидел волка, источающего магическую энергию. Когда свечение поблекло, на его месте стояла Ирелин, его спутница и маг-оборотень. — Со мной вчера было то же самое. Видела стаю волков. И все они оказались мной.

— Ты о чем? Мы час назад виделись.

— Я тебя не видела уже четыре дня, — ответила она. Два эльфа обменялись взглядами, в которых читалось жуткое предчувствие. На такое способна только древняя магия. Чары позабытых эпох. — Скорее, пока все не исчезло. Давай налево!

Страйф бросился влево, веря, что у нее родился какой-то план. Словно в зеркальной поверхности, его эхо ринулось в том же направлении, сразу обратив на себя внимание озлобленных сильванов. Похоже, план был в том, чтобы послужить приманкой.

— Значит, я отвлекаю? — недовольно прокричал Страйф. 

— Тебя двое! Встретимся в лагере! — отозвалась Ирелин и взмыла в воздух, приняв обличье огромного орла. Пока Страйфы занимали собой безжалостные деревья, Ирелин спикировала к Гиланнайн и впилась когтями в статуэтку у нее в руках. Хватка изваяния была крепкой, но Ирелин не уступала. С гневным криком она вырвала галлу из рук богини и пропала в небе.

Другой Страйф исчез. Сильваны утихли. Заклятье было сломлено. Но Страйф знал толк в дурных предзнаменованиях. 

Что-то было неладно в Арлатанском лесу.