Пока мы летим

— Антаам будет править Антивой. А Тревизо научится стоять на коленях.

В голосе звучала сдержанность, но не спокойствие. Звучный баритон с каменными нотками, отточенный окриками на подчинённых. Теперь он эхом разлетался по черепичным крышам с помощью магической проекции от устройств, оставленных давно ушедшими империями. Ежедневный и вездесущий гул, не дающий забыть об оккупации. Разочарование охватывало как захваченных, так и захватчика.

— Я поднял ногу, Тревизо. Но мне не обязательно давить тебя. Подчиняйся.

— Он переоценивает себя! Нери де Акьютис, седовласый жилистый мужчина, мчался наперегонки с этим голосом по черепице крыш. Он перемахнул через переулок и, приземляясь, ухватился своей эбонитовой тростью за глиняные кирпичи дымохода, чтобы сделать резкий поворот. Демонстрация умений была излишней: о них и так говорила вышитая на его кожаной броне геральдика. Он был старым Антиванским вороном, представителем одного из старейших родов Антивы.

— Мясник насмехается над нашим народом, но мы всё равно выбиваем почву у него из-под ног!

— Лучше думай про свои ноги, Нери, — ухмыльнулась, догнав его, Ноа, сестра Нери. Она была такой же выносливой и почти такой же седой, как и он, и, судя по её тону, совсем не впечатлена. — Мы ничего не сможем выбить, если ты попадёшься к ним в лапы. Едва она закончила говорить, как снизу раздался грохот: баррикада в переулке рухнула под натиском полдюжины плеч. — А они быстрые для своего размера.

— Но недостаточно быстрые, — улыбнулся Нери. — Так что у нас есть время немного покрасоваться.

— Киттаам! — раздался в узком переулке крик воина антаама с пепельной кожей. Он был огромен даже по их меркам. Его рога едва помещались в проходе, а их кончики были покрыты белой и красной ядовитой краской. Он был известен обоим Воронам. Это был Каатрата по прозвищу «Кнут»; с момента захвата города он прославился своей жестокостью. Остальные воины антаама замерли от его окрика и сжались, когда он прошёл мимо. Он вызывал у них страх, и дело было явно не только в том, что он был их командиром. — Они бегут поверху, дурачьё! Не отставайте, не то я сдеру кожу с ваших спин!

— Неудивительно, что Мясник жесток, если его офицеры так обращаются со своими, — Нери прищёлкнул языком.

— Военачальники используют страх, чтобы управлять другими, — произнесла Ноа. — И мы знаем, чем ответить. Быстрее!

Перепрыгнув на следующую крышу, она сорвала болтавшийся глиняный кусок черепицы, и тот, словно умышленно, разбился у ног воинов антаам.

— Вон они! — ухмыльнулся Каатрата, следя взглядом за тенями, устремившимися к центру города. Он бросился в погоню, раздавая на ходу приказы:

— Соберите за мной батальон! Смотрите, как я загоню свою жертву!

Воздух разрезал ещё один равнодушный приказ:

— Послушание будет вознаграждено, Тревизо. Мы можем вести вас за собой, а можем и уничтожить.

— По Каатрате хотя бы понятно, что он говорит от души, — разочарованно проронил Нери. — От злодея, который действует как злодей, толку больше.

— У нас кончились крыши, — сказала Ноа, не отвлекаясь на его болтовню. Они стояли на краю плотного скопления особняков центрального Тревизо, и удобных для прыжков крыш не осталось. Перед ними был лишь крутой обрыв, ведущий к каналам и мостам, которые окружали главный рынок — большую общественную площадь, обычно наполненную торговцами со всей Антивы. После захвата города антаамом он стал куда менее людным, а в этот час он был абсолютно пустым.

— Наш друг уже дышит нам в спину, — сказал Нери. — Пора полетать.

На краю крыши стоял прочный деревянный столб, отмеченный чёрными чернилами, — это был силуэт ворона, расправившего крылья. Незаметный, если не знать, куда смотреть, но крайне полезный для тех, кто знает. На вершине столба был закреплён спрятанный сумерками тонкий кабель, устремлённый под углом вниз, к одному из мостов.

Нери вытащил из рукава кожаный ремень и накинул его на трос.

— Готова?

— Всегда готова, — ответила Ноа, обхватив его за талию.

Они оттолкнулись от столба и заскользили вниз сквозь открытое небо. Их общий вес ускорил спуск по тросу. Они пересекли расстояние между особняком и каменным мостом, существенно опередив антаам, но приземление вышло не самым удачным. Коснувшись земли, Ноа сделала кувырок и присела на корточки, в то время как Нери изо всех сил пытался встать на ноги, опираясь на свою трость.

— Мои колени уже не те, что прежде, — скривился он.

— Правильно говорить: «Я старый».

— Между нами всего два года разницы.

— Дело не в числах.

— Тревизо, слушайся меня, и вы будете вознаграждены. Сохранять мою благосклонность — в ваших интересах.

— Ну что, — сказала Ноа, помогая брату подняться, — покажем, как мы их слушаемся?

Нери кивнул, и они побежали по мосту.

Но стоило им пройти под большими витиеватыми подъёмными воротами на выходе из рынка, как он словно споткнулся и упал на одно колено. Ноа схватила его за руку, но, казалось, не могла ему помочь. Они выглядели как-то внезапно беспомощно, как будто их настиг не только антаам, но и каждый прожитый год.

Каатрата добрался до неогороженной части моста и внимательно посмотрел на двух Воронов. Он улыбнулся и знаком приказал своим людям остановиться, а затем нарочито поднял боевой молот на плечо, демонстрируя его тяжесть.

— Что, выдохлись? — прокричал он. — Или ваше время уже прошло? Как и время вашего города. А скоро и всего мира.

Он оглянулся, словно чтобы убедиться, что его подчинённые следят за происходящим, а затем ринулся через мост. Он засмеялся и высоко поднял свой молот.

Нери и Ноа наблюдали за ним, стоя по другую сторону открытых подъёмных ворот. Ворот, отмеченных чёрными чернилами в виде маленького силуэта ворона, расправившего крылья. Незаметного, если не знать, куда смотреть, но крайне полезного для тех, кто знает. А перед ними на земле так же незаметно были закреплены два едва различимых петельных кабеля из прочного троса, как тот, что недавно выдержал их вес. Но концы этих кабелей крепились не к удобной крыше. Они тянулись к верхней части ворот и пропадали между шестерёнками.

Ноа считала шаги Каатрата, вычисляя его скорость, и когда воин антаама оказался под решёткой, она ударила по рычагу, который удерживал её наверху. Момент был рассчитан практически идеально. Железные ворота рухнули вниз и потянули за собой кабели, рывком подняв их с земли. Один из них зацепил правую руку Каатрата, удерживающую молот, и заломил её ему за спину. Второй со щелчком обмотался вокруг нижней части его торса. От внезапно остановленной атаки Каатрата на мгновение воцарилась полная тишина. А затем её прервал вырвавшийся из его груди вопль, и глухой звук треска костей разнёсся по каналам. По Кнуту прошлись кнутом.

Каатрата охнул. Он ударился спиной о падающие ворота, и воздух вырвался из его лёгких. Его люди подбежали к воротам, но их путь преграждала закрывающаяся решётка и их собственный командир.

— Поднимите её! — кричал он. — Держите!..

Натянувшиеся тросы прервали его речь, вонзившись ему в рёбра, едва не подняв его над землёй за скрученную за спиной руку. Несколько воинов схватили ворота и не дали им упасть полностью. Люди Кнута рывком подняли ворота на уровень груди, и их главарь поднялся на ноги, хотя всё ещё был связан.

Нери встал и небрежно поправил кожаный рукав, за который так картинно схватилась Ноа.

Каатрата посмотрел на них.

— Это была ложь, — усмехнулся он. — Вороны лжецы.

— Актёры, — поправила его Ноа. — Это не одно и то же.

— Итак, вы меня поймали, — произнёс Кнут. — И что это вам, по-вашему, даст? «Мясник» Даатрата удерживает ваш город. И каждый киттаам возглавляет такой же сильный воин, как я. А вскоре они станут ещё сильнее.

Он ухмылялся, как будто непокорность могла вызывать только смех. На другой стороне моста собралось ещё больше его бойцов, и несколько десятков воинов приближались к воротам, чтобы полностью поднять их.

— Тот, кто вписал моё имя в ваш контракт на убийство, отправил вас на бессмысленное задание.

— Твоё? — наклонил голову Нери. — Контракт не на тебя.

По городу эхом пронёсся звук взрыва. Он был так далеко от них, что его даже не было видно. Он прогремел у ворот гарнизона, где расположился антаам. Там, где был расквартирован «Кнут» Каатрата.

— Ты был лишь отвлекающим манёвром, — сказала Ноа.

В воздухе снова раздался голос, но теперь он не казался равнодушным. Скорее, его даже можно было назвать оживлённым.

— Антаам! Вороны показали свои коготки! Вернитесь, чтобы изгнать их! Это приказ!

Бежавшие по мосту воины антаама остановились в растерянности. Казалось, он не знали, кому им следует подчиняться: своему далёкому военачальнику или же связанному командиру.

— Ну же, ступайте, — сказал Нери, небрежно махнув рукой. — Вы слышали, что сказал Мясник.

— И Каатрату вы тоже слышали, — добавила Ноа. — Есть и другие воины, такие же сильные, как и он. Только их зовут не Кнут!

Её слова вызвали сомнение в рядах антаама. Облегчение. Каатрата управлял ими с помощью страха, но теперь страх ушёл. Следующий за ним по званию воин антаама, возможно, тот, кто должен дальше принимать командование, дал сигнал остальным развернуться и следовать за ним. Последними уходили те, кто держал решётку. Они посмотрели на Воронов, на своего связанного главаря и, отпустив решётку, присоединились к своим товарищам.

 — Трусы! Предатели! — орал Каатрата. — Я буду смотреть, как с вас шкуры живьё...

Тяжёлое железо рухнуло вниз, а вслед за ним — молот Каатрата, когда его рука больше не смогла удерживать его. Его тащило наверх, пока не прижало накрепко к отверстию, через которое кабели попадали внутрь механизма ворот. Он пытался сопротивляться работе шестерёнок, но с каждым его вздохом кабели натягивались всё крепче. Постепенно решётка ворот всё же достигла земли. И Каатрата «Кнут» остался висеть на них. Там, где Вороны могли выклевать его глаза.

Что и сделают птицы поутру.

***

День выдался ярким. На рынке было людно, и в кафе стоял гвалт: все обсуждали события минувшей ночи.

— Вы слышали?..

— Вы видели?

— Они всё ещё здесь!

— Они сражаются за нас!

Нери и Ноа де Акьютис потягивали кофе амацца и наслаждались восхищением собравшихся вокруг жителей Тревизо.

— Ты знаешь, кто взял контракт? — спросила Ноа.

— Нет, — ответил Нери. — Другой Ворон. Или друг. Кто-то, кто резвее взбирается на стены. Он похлопал по своей трости и сделал ещё глоток. — Это дело молодых.

— Мясник продолжает свой ежедневный бубнёж, — сказала Ноа, размешивая в чашке пугающее количество сахара. — Но мы устроили ему паузу. Половина его странного оружия сгорела.

— Он заменит их, но это будет не так просто, — Нери задумчиво откинулся на спинку. — Если мы ослабим захватчиков, загоним их всех в угол, то когда на имя Мясника, наконец, появится контракт, новые претенденты на его место не появятся.

— Жаль, — с улыбкой ответила Ноа, поднося напиток к губам. — Я не прочь убить парочку претендентов.

Нери улыбнулся ей в ответ:

— Приму к сведению. Но до тех пор в ответ на их послания мы будем готовить наше.

Он поднял чашку:

— Вороны правят Антивой.

Ноа подняла свою чашку в ответ:

— И Тревизо будет свободен.